Судя по всему, непростой будет весна 2014 года. Кировчане, обеспокоенные судьбой «братского украинского народа» выходят на митинги, записываются в добровольцы и собирают крымчанам и украинцам посильную помощь. 110 лет назад в такие же мартовские дни жители Вятской губернии тоже собирали помощь — бойцам, раненным на фронтах русско-японской войны 1904-1905 годов.
Все для победы
Война, казалось бы, такая далекая, все же отозвалась на Вятской земле. Здесь прошли военные мобилизации, хотя и не значительные, а в умах крестьян вдруг проснулись национальное самосознание, интерес к внешней политике и газетам.
Об этом пишет в своей работе «Влияние Русскояпонской войны на жизнь Вятской деревни» историк Сергей Чиркин.
Корреспонденты местных газет сообщали, что известие о начале войны поразило вятских крестьян, пишет Чиркин. Впрочем, вскоре с войной столкнулись даже те, кто не был мобилизован и о японцах никогда не слышал. Цены на лен, волокно и другие продукты резко обвалились, а вслед за ними упали и доходы крестьян. Дальше пошло по цепочке — меньше стали зарабатывать ремесленники, торговцы и даже духовенство.
Но, как ни парадоксально, жители Вятской губернии именно в этот непростой период вдруг сделались ужасно сознательными. Сельские общества и отдельные крестьяне добровольно сдавали для нужд армии свою продукцию, а с наступлением холодов – теплую одежду, обувь, рукавицы. Женщины приносили холст, рубахи и штаны.
Облегчить участь раненых старалось и вятское местное отделение Российского общества красного креста. Оно подготовило и отправило санитарный отряд на 450 кроватей в лазарет Сретенска Забайкальской области. Состав отряда набирался исключительно на добровольных условиях. Персонал первоначально состоял из пяти врачей, заведующего хозяйством, фармацевта, 15 сестер милосердия и 30 санитаров (они должны были владеть различными профессиями и ремеслами — столяра, печника, хлебопека, повара, фельдшера). Позднее на Дальний Восток отправили еще 65 сестер милосердия.
Чтобы отряд мог нормально работать, общество красного креста организовало сбор средств от «сострадающего» населения губернии. К жителям Вятки обращались через газеты, сбор средств был налажен в церквях, в госучреждениях, винных лавках, магазинах. В итоге собрали 180 000 рублей, а одежды, обуви, белья и продуктов накопилось столько, что потребовалось несколько вагонов для отправки в города Сретенск, Челябинск, Иркутск и Харбин. Кроме того, в 1905 году установили больше 40 именных коек (это тоже был особый вид пожертвования) в Сретенске, на содержание которых поступило 11 442 рубля. А купец П.К. Клепиков предоставил свой дом в Вятке для размещения 90 раненых. Всего в Вятке подготовили 150 мест для эвакуированных с Дальнего Востока раненых.
Подключились и земства. 14 февраля 1904 года Глазовский уездный съезд земских начальников под председательством Барановского постановил отчислять ежемесячно 2% доходов на нужды российской армии и флота и общества Красного Креста «во все время военных действий». Гласные Сарапульского уездного земского собрания на чрезвычайной сессии, состоявшейся 18-19 марта 1904 года, единогласно поддержали предложение председателя управы Тюнина о выделении Российскому обществу Красного Креста и Комитету по усилению Флота 6 000 рублей.
Летающие японцы
Но вернемся к нашим крестьянам. Их жизненный уклад серьезно поменяла война. Даже веселиться в годы войны стали иначе. Реже играли свадьбы. В праздники на улицах почти никто не пел, хотя раньше это было обычным делом, а масленица 1905 года, как передают газеты, «прошла уныло и в разговорах о войне».
А еще люди стали читать газеты — ждали новостей с фронта.
— Если до войны в целом наблюдалось равнодушие крестьян к газетам, то в годы войны газеты и так называемые «телеграммы» (сводки фронтовых новостей)… жадно читали и передавали друг другу. При этом, грамотный крестьянин часто читал газету вслух всей деревне. Очевидцы говорят, что во время чтения люди молчали и «часто вздыхали», пишет Чиркин.
Кстати, достать газету крестьянину было непросто. На открытие библиотек деньги собирали всем миром. А в самых глухих деревнях приходилось добывать информацию исключительно “их первых уст” — от вернувшегося из города соседа или от возвратившихся с войны раненных.
Практиковались ли тогда методы привычной нам “информационной войны”? Историки отмечают, что вятские газеты («Вятская жизнь», «Вятская газета», «Вятские губернские ведомости») публиковали максимально достоверные и оперативные сведения о ходе военных действий, а также регулярно помещали на своих страницах списки убитых и раненых вятчан. При этом, наряду с подчеркнуто патриотическими материалами публиковалась и критическая информация.
После чтения сводок о боевых действиях всегда начиналось их обсуждение, “грамотные” крестьяне разъясняли «тёмным» суть событий и понятий (крейсер, броненосец и др.).
— Суждения вятских крестьян о войне и о причинах неудач России, как правило, были очень точными, пишет Чиркин. — Особенно здравой была оценка Японии, о которой до войны крестьяне ни разу не слышали. Они говорили, что Япония оказалась не так слаба, как о ней говорили в начале войны, и что японцы – «народ хитрый и ловкий», «грамотней нас в несколько раз».
Впрочем, о том, что японцы “знают колдовство”, “заговаривают себя от пуль”, “служат идолу” и “летают на крыльях” крестьяне тоже охотно рассказывали. А в одной из деревень Сарапульского уезда крестьяне даже умудрились задержать двух монахов, решив, что они «опонские» шпионы.
Спорили крестьяне и о причинах неудач России. Говорили, в частности, об отсутствии единства среди русских генералов, о помощи японцам со стороны Англии, а также хорошей подготовленности врага. Старики, правда, все равно объяснили падение ПортАртура и другие события расплатой за грехи.
Мертвый живой Скобелев
Верили ли крестьяне в победу? Верили. Как сообщали местные газеты,оптимистично-настроенные крестьяне повторяли официальную позицию о том, что Япония истощена, а в японскую армию “призывают даже старух”. Появился даже слух, что в рускую армию вернулся генерал Скобелев, что он в свое время не умер, а скрылся, и теперь снова возглавил армию.
Были и те, кто в победу не верил и предсказывал полный разгром русской армии и “покорение” России Японией. «Плохо тогда будет жить, а жить и так плохо», — иронизировали крестьяне.
Впрочем, худа без добра не бывает. Русско-японская война заставила крестьян расширять кругозор. Они интересовались Японией, положением пленных, жизнью солдата в полевых условиях, значением военных терминов и другими вопросами. Так, крестьяне Глазовского уезда просили земство провести чтение о Японии.
А пристрастие к чтению новостей породило у крестьян интерес с самому процессу создания газет. В «Вятскую газету», к примеру, в начале 1905 года поступило письмо крестьян одной из деревень с просьбой рассказать, как происходит издание газет. Редакция откликнулась и в очередном номере поместила подробный отчет о технических и юридических аспектах газетного дела.
При написании статьи использовались материалы Сергея Чиркина (Влияние Русскояпонской войны на жизнь Вятской деревни // Гуманитарные научные исследования. – Январь 2014)
Фото filokartist.net