Более полутора веков назад, в 1848 году, один небольшой дом на улице Вознесенской в Вятке, сам того не подозревая, прочно вписался в российскую историю. Тогда порог этого дома переступил писатель Михаил Евграфович Салтыков (из Вятки он уедет уже Салтыковым-Щедриным), чтобы впитать в себя провинциальное бытие и вскоре прославить провинциальный городок на всю страну в своих «Губернских очерках». Сегодня среди громодья разношерстных зданий зеленая избушка, она же дом-музей писателя, выглядит нелепо, да и посещают ее кировчане нечасто. А стоило бы…
Советник Вятского губернского правления Михаил Салтыков
[singlepic id=81 w=600 h=400 float=]
Две версты до канцелярии
Например, 27 января 2011 года – чем не повод наведаться в дом, приютивший писателя на долгих 7 лет ссылки? В этот день Салтыкову-Щедрину исполнится 180 лет. Что мы знаем о нем? Чем занимался писатель в провинции, почему его боялись чиновники, какое отношение имел к появлению в Вятке первого «клуба» и «дома невесты»?
До Вятки Салтыкова довело свободомыслие. Он родился в Тверской губернии, а учился в Александровском лицее в Петербурге. В Вятской губернии его «заперли» за опубликованную в «Отечественных записках» в марте 1848 года (в самый разгар революционных событий во Франции) повесть «Запутанное дело». В этом произведении цензор нашел «самый разрушительный дух», а Николай I лично подписал приказ об аресте и ссылке Салтыкова в Вятку.
В мае 1848 года жандарм доставил Салтыкова в Вятку. Губернатор сразу поручил полицмейстеру иметь за Салтыковым строгий надзор и ежемесячно докладывать об образе жизни и поведении его. Так продолжалось до конца 1855 года, более семи лет.
Все эти годы Салтыков жил в небольшом деревянном доме (совр ул. Ленина, 93), хозяином которого был мастер медянской бумажной фабрики Иоганн Христиан Раш. На усадьбе, кроме дома, сданного Салтыкову, были еще такой же дом, два флигеля и небольшая лавочка-киоск. До начала XXI века дожил лишь один дом.
[singlepic id=69 w=600 h=400 float=]
В салтыковское время та часть города, где поселился писатель, считалась окраиной. Мосты через овраг Засору были только на Никитской и Казанской улицах. Поэтому ходить на службу в канцелярию губернатора на Спасской улице (сегодня это здание Областного суда на ул. Дрелевской) и в присутственные места (у городского сада) было далеко – около двух верст.
[singlepic id=82 w=600 h=400 float=]
[singlepic id=83 w=600 h=400 float=]
Два раза в неделю, когда приходила столичная почта, Салтыков навещал почтовую контору на Преображенской улице (совр. Энгельса, 35а).
[singlepic id=64 w=600 h=400 float=]
50 распоряжений в день
Убедившись в деловитости Салтыкова, губернатор А.И. Середа (сам большой служака) поручил ему составление годовых отчетов по губернии. Их писали по давнему шаблону. Все местные учреждения в январе присылали донесения о своей деятельности в истекшем году. В губернском правлении накапливались полуметровые «толпы» бумаг. Салтыков критически оценивал достоверность и полноту представленных донесений. Отмечая в них ошибки, он требовал «полной картины деятельности, а не изложения обязанностей», как это делали некоторые исправники и городничие.
Вначале Салтыков числился канцелярским чиновником, а позднее (с августа 1850 года) стал советником губернского правления, ведая вторым (хозяйственным) его отделением. Он с головой втянулся в канцелярскую пучину, занимался хозяйством городов, их доходами, хлопотал о создании пожарных сараев, налаживании почтовых станций, следил за съемкой планов городов и лесных дач. Кроме хозяйственного отделения, ведал еще и газетным столом (с библиотекой при нем) и типографией. В течение года к Салтыкову поступало более 12 тыс служебных бумаг и ежедневно отправлялось по 40-50 ответов и распоряжений. В его подчинении работало 19 чиновников, но он часто самостоятельно готовил проекты разных донесений, справок, отношений и лично редактировал все ответственные документы.
«Чрезвычайное беспокойство» Салтыкова вызывало то, что «все крайне неустроенно и запущено». «Работы такая гибель, — писал он, — что я решительно нередко теряюсь: иногда и желал бы всякое дело обработать совестливо и зрело, но так устанешь, что дело невольно из рук валится. Помощников у меня решительно нет, ибо всякий старается как бы только поскорее сбыть дело с рук».
В 1850 году Салтыков взялся за составление статистических описаний городов для «лучшего устройства общественных и хозяйственных дел», участвовал в подготовке местных выставок, в частности, сельскохозяйственной выставки 1850 года.
В уездных городах он везде видел картину «служебной ненадежности и злоупотреблений». Знакомясь со старыми планами вятских городов, отмечал, что во многих случаях земли не сдавались с торгов и не приносили дохода. В Орлове, например, городской голова много лет бесплатно пользовался целым Шапкинским островом. В Уржуме, Слободском, Орлове и других городах Салтыков знал немало чиновников, обвинявшихся в казнокрадстве, растратах и наглых поборах. Многие его просто побаивались. А взяточников он считал чуть ли не личными врагами.
В письмах из Вятки Салтыков не особо распространялся о подробностях местной жизни. Почте он не доверял и старался писать, соблюдая «благонамеренность». Опасался не зря. Как-то вятский вице-губернатор Батурин вспоминал, что он имел поручение тайно читать частные письма, но незаметно распечатывать конверт ему не всегда удавалось. Додумались размачивать клей «жидкостью, которую люди обычно выбрасывают». Письма, правда, теряли свежий вид, но дело пошло быстро, а изобретатель был повышен в чине…
Клуб, жена и соленые огурцы
[singlepic id=67 w=600 h=400 float=]
Город, расположенный на высоких холмах левого берега реки Вятки, Салтыков назвал в «Губернских очерках» Крутогорском. За салтыковские годы в городе прибавилось 6 тыс жителей (стало 14 тысяч), появились новшества: спирто-скипидарное освещение улиц (вслед за Петербургом), пожарная команда, но совершенно нечем было заняться «для души». Через десять лет Салтыков вспоминал: «Кто испытал на деле чашу провинциального захолустного существования, тот, без сомнения, достаточно испытал на себе, какое огромное и решительное значение имеют в нем так называемые мелочи жизни».
Салтыков посещал библиотеку (платил за пользование книгами по 7 руб 20 коп в год), а иногда вечерами появлялся в Благородном собрании (теперь здание краеведческого музея). Он был в числе учредителей этого первого местного клуба, открытого в 1849 году. Обычно там играли в бостон. В Вятке Салтыков нашел свою будущую жену. На одном из концертов игрой на фортепиано отличились сестры Болтины – дочери вице-губернатора. Тут и произошло знакомство Салтыкова с Елизаветой Болтиной. А каменный дом с полукаменным флигелем на улице Спасской, где квартировала семья вице-губернатора, в Вятке так и прозвали — «дом невесты» (дом разрушен). В этом же доме во времена первой русской революции некая швея Шалагинова шила на дому красные флаги для разного рода революционеров, но это немного из другой истории.
Неоднократные ходатайства об освобождении Салтыкова неизменно отклонялись, поэтому он решил «исподволь обзаводиться домом», готовясь жениться на Болтиной, которая к тому времени переехала с родителя во Владимир. Салтыков завел «премиленькую пролетку», пару лошадей и прочую принадлежность и «даже солонину и огурцы солил впрок и вообще зажил своим домом, хотя был совсем одинок».
В конце 1854 года Салтыкову поручили расследование дела о раскольниках-старообрядцах. В ходе следствия Салтыкову пришлось встретиться с казанским купцом Трофимом Тихоновичем Щедриным, подозреваемым в тайных связях со старообрядцами. Допросы вел сам Салтыков, но «никаких обстоятельств к обличению» не нашел. Старик держался с большим достоинством. Через год фамилия Щедрин стала постоянным псевдонимом писателя. Именно под этим именем увидели свет «Губернские очерки».
В ноябре 1855 года новый царь — Александр II согласился «дозволить Салтыкову проживать и служить, где пожелает». Известие об этом пришло 23 ноября 1855 года. Через месяц, «работая день и ночь», Салтыков сдал в канцелярию числившиеся за ним бумаги, в том числе и многотомное дело о раскольниках. Затем он поспешил освободиться от домашних вещей, уступая их соседям за бесценок или просто даром, и 24 декабря 1855 года покинул Вятку.
Подготовила
Мария Петухова
petuhoba@bnkirov.ru
По книгам Е. Петряева «Вятские книголюбы», В. Любимова «Старая Вятка».